Екатеринбург – это не один город, а несколько городов, наслоившихся друг на друга во времени и пространстве. Некоторые из этих городов давно мертвы – например, горнозаводской Екатеринбург или конструктивистский Свердловск – и тела их наполнены новой, чужой жизнью. Какие-то города ещё только рождаются, например, Екатеринбург зеркальных небоскребов, прокладывающий себе путь через архитектурные памятники.

Лишь немногие горожане могут назвать Екатеринбург своим домом, поскольку стоит шагнуть за порог, и ты попадаешь в другой город или даже в другую геологическую эпоху. Иной раз идёшь по улице, читаешь афиши о посмертном выступлении звезд советской эстрады – а навстречу тебе неандертальцы – и приходится на другую сторону переходить, поближе к людям современного типа.

Географическая неопределенность Екатеринбурга заставляет жителей огораживать свои дворы с усердием, переходящим в саморазрушение, хотя все люди, от которых хотелось бы отгородиться, живут за соседней дверью. Территориальная целостность важнее удобства и здравого смысла. Нельзя допустить, чтобы во двор ворвалась жизнь в виде кареты скорой помощи, пожарной машины или ребенка с матерью, ищущего новую детскую площадку.

Жители Екатеринбурга настороженно безразличны. Если ты поскользнулся на льду и лежишь со сломанной ногой, прохожие вряд ли срежут у тебя кошелек, но и руки не подадут. Окинут равнодушным взглядом и дальше пойдут, мол, ежели у тебя в городе принято со сломанными ногами лежать – вот и лежи себе спокойно. Ну а если попросишь о помощи, тогда, знамо дело, можно и помочь.

В таких условиях буйно произрастает контркультура в широком смысле этого слова. Екатеринбург притягивает различных чудаков, как добровольных изгнанников, так и вынужденных переселенцев – и каждый из них оставляет свой след в культурной жизни города, иногда в виде курьеза и анекдота, иногда в достойных восхищения вещах.

Екатеринбург по-своему красив, но секрет его красоты заключается в том, чтобы смотреть на всё с определенного ракурса, не оглядываясь по сторонам. Особенно остро это ощущаешь, когда показываешь город приезжему. На пути между двумя соседними достопримечательностями приходится плести различные байки из истории города, чтобы твой спутник не приуныл. Но если найти правильный угол обзора, гость города будет сполна вознагражден.

Я не думаю, что жизнью Екатеринбурга можно и нужно управлять, потому что любая попытка упорядочить город и привести его к некоему единству повлечет за собой утрату самобытности и гибель составляющих Екатеринбург городов, чего бы мне, уроженцу города, не хотелось.

Однако разум восстаёт против того нагромождения анахронизмов, нелепостей и градостроительных ошибок, каким Екатеринбург представляется мне как специалисту. Подобно хирургу, оперирующему сиамских близнецов, я мечтаю разделить Екатеринбург на несколько городов, живущих полноценной жизнью. Один Екатеринбург уверенно пополз бы в Европу, другой – в Азию, третий на суровый север, четвертый – на гедонистический юг. А посредине я бы оставил ландшафтный парк с архитектурными памятниками, который стал бы средоточием культуры большого Екатеринбурга. Это был бы совершенно другой город, но каждый горожанин мог бы назвать его своим домом.