Города в своем развитии, как правило, повторяют в общих чертах две схемы – это «школьная доска» или «матрешка».

«Стирать старое» и строить все, как с чистого листа, очень часто практиковалось в мировой практике, и не только в связи с войнами или природными катаклизмами. Реконструкция Парижа по плану Османа в середине 19 веке из соображений гигиены и удобства подавления городских бунтов, застройка центра Чикаго, родины небоскребов, которая стала возможна лишь после трагического большого пожара, да и несостоявшаяся реконструкции Московского Кремля по проекту В.И.Баженова с масштабными сносами и переделками при Екатерине II (чему помешало только то, что деньги казны понадобились на турецкую военную компанию). 20 век в этом процессе переустройства городов тоже преуспел и реконструкция Москвы в 30х, как столицы нового советского государства яркий и не единственный тому пример.

Гораздо реже в практике градостроительства складываются условия, когда нетронутыми оказываются исторические районы городов и все новое окружает их, иногда несколькими поясами. Условная «консервация» с минимальным вмешательством нового в исторических центрах в таких городах как в Венеция или Флоренция является так же и признанием бесспорной культурной ценности этих городов. В Санкт-Петербурге есть такой «защитный иммунитет» как градостроительный регламент, в котором силуэт города прописан как охраняемое ЮНЕСКО культурное наследие, что облегчает борьбу с попытками «встраивания» корпоративных небоскребов в сложившуюся доминантную структуру центра города.

Екатеринбург уже давно движется по пути перестройки, как всего исторического центра, так и активного освоения новых территорий. Свердловск 20-30х годов 20 века – это обновленный, модернистский город. Комплексы советской неоклассики 40-50х, массовая застройка 60х и её взрывной рост в новых «спальных» районах в 70-80е наполняли город новыми объектами, лучшие из которых всегда тяготели к историческому «утюгу». Казалось бы, на каждом этапе всегда был план по полной перестройке исторического центра, но в силу различных причин, чаще экономического или политического свойства, им не суждено было сбыться в полной мере.

Поэтому сейчас центр города это мозаика трёх вековой давности из архитектурных объектов, в которой любое добавление требует убрать или потеснить «старое» в пользу «нового».

Конечно, сохранение архитектурных памятников не должно быть действием, оторванным от реальности. Если в них нет «жизни», пресловутой функциональности, то ничто не убережет их от исчезновения. Но баланс нового и исторического в архитектуре города хрупок. С одной стороны обновляющийся город – это живой город, но лишь до тех пор, пока при неумеренно активном обновлении не произойдет окончательная потеря исторических доминант в его центральной части, градостроительный «запас прочности» которых не бесконечен.

В суете строительного бума начала 21 века, несмотря на все наши благие архитектурные пожелания 90х, становится понятно, что это уже совсем новый, даже, слишком новый Екатеринбург, стремительно теряющий архитектурно-материальные, и как результат, духовные связей с тем городом, что три века назад получил это имя. Историческая «матрёшка» из него уже не получится. Но и «стирать с доски», к счастью не всегда чисто получалось.

Исторический каркас улиц, активный ландшафт, подчеркнутый знаковыми постройками, будь то Вознесенская церковь на самой высокой горке центра, или спорткомплекс «Динамо», стелящийся вдоль стрелки городского пруда, пойма Исети, в которой только-только началось масштабное освоение с благоустройством берегов, потенциал лесопарковых зон, особенно Уктуса, когда то бывший и имеющий все шансы стать вновь многофункциональным спортивным центром города, все это при должном подходе является хорошей основой, как для развития города, так и для сохранения его идентичности. Как был он городом-заводом, так и продолжает эту традицию и сейчас, что привносит рационализм во все сферы своей жизни. Даже вынос промплощадок из тела города на периферию, процесс, безусловно, необходимый, оставляет архитекторам интересные территории-загадки, результатом решения которых не всегда были, да и будут, новые жилые или деловые районы. Одна «Плотинка» с Историческим сквером в сердце города показывает нам связь истории и современности, реализованной в архитектурной идее, которая создала уникальное место, востребованное всеми жителями и гостями. А ведь как там все логично и современно своим 70-ым.

Даже вынос промплощадок из тела города на периферию оставляет архитекторам интересные территории-загадки, результатом решения которых не всегда были, да и будут, новые жилые или деловые районы

Многое важно в процессе строительства города и это большая коллективная работа. Архитектор лишь один из ее участников, но он тот, кто в итоге будет нести на себе груз ответственности за авторство своих объектов, и хотелось бы, чтоб он всегда мог гордиться ими, а не сожалеть о неудачах, которые так заметны всем, кто неравнодушен к облику Екатеринбурга.